Под морской гладью Большого Барьерного рифа скрываются созвездия таких удивительных организмов, что сам Барьерный риф сегодня считается одним из семи чудес света. К Вашему вниманию лучшие уголки, острова, отели и места для дайвинга.

Нырнуть с маской и трубкой, с аквалангом, пролететь над Большим Барьерным рифом по воздуху ― всё это даёт возможность открыть для себя чувство неповторимой независимости. С высоты 150 метров чёрный ромб морского дьявола, рыщущего над коралловым массивом, вселяет особое ощущение отстранённости стихии. Но для полного погружения в этот мир Вам придётся спуститься. Это оживлённый, самодостаточный мир. Рыба-клоун играет в прятки в лабиринте актиний. Стоит пошевелиться ― и пару дюжин фиолетово- и шоколадногубых моллюсков дружно захлопывают створки, словно оркестр бесшумных цимбал. Пошевелитесь снова ― и пятьдесят ярких многощетинковых червей исчезают в отверстиях звёздного коралла. Все они заняты своими делами: ходят по магазинам, ужинают, ходят в гости, совокупляются; населённое ими царство – это коралловые города и районы, холмы и равнины, площади, сады и луга – всё кишит своеобразием коралловой жизни.

Остров Лизард (Lizard Island) – горбатый и неотразимый; этот остров, по сути, гранитная глыба, окружённая пронзительной голубизной, которая уводит взгляд за собой в необъятную даль моря и неба.

«Утро, ― сказал Дэвид, наш шкипер, цитируя Роберта Луи Стивенсона. ― Ах! Такого утра Вы не видели никогда: столь мило и свежо, с такой палитрой невообразимых красок, словно рай на земле». Мы были за час ходу к востоку от острова Лизард на лодке Дэвида, Serranidae, там, где Большой риф встречается с сине-чёрным Тихим океаном, который на отмелях вдруг становится безупречно аквамариновым, а зыбь над ними вспенивается белизной акульего клыка.

«Проникая на его неосвоенную территорию, я ощущал сопричастность с наиболее таинственным миром в своей жизни».

World Heritage в 1981 году назвал риф «наиболее удивительным морским ареалом в мире». На сегодня известно о наличии здесь 580 видов кораллов, более 1500 видов рыбы, шести из семи видов черепах на планете, и его ценность теперь оценивается иначе: это феноменально богатая экосистема, в которой коралловые полипы, организмы, напоминающие крошечные перевёрнутые медузы, и микроводоросли zooxanthellae algae сосуществуют в симбиозе. Водоросли выделяют кислород и энергию, кораллы обеспечивают безопасное укрытие и диоксид углерода для фотосинтеза. Риф ― это дождевой лес моря и, что жизненно важно для людей, здоровые кораллы рифа впитывают углерод в два раза эффективнее дождевых лесов.

Каждое сделанное нами открытие показывает нечто в нас самих. В моём случае, когда я обходил всю протяженность рифа, приблизительно длиной с Италию и площадью в 350 000 м², проникая на неосвоенную территорию рифа, я ощущал сопричастность с наиболее таинственным миром в своей жизни, в котором я мог полагаться лишь на свои чувства. Это, по-моему, бесценно. Жизнь должна быть именно такой.

«На отмелях вдруг становится безупречно аквамариновым, а зыбь над ними вспенивается белизной акульего клыка».

На острове Орфея (Orpheus Island), в 640 км к югу от острова Лизард, я нырял на рифе Брамбл, классическом коралле-городе, с коралловыми плато, как городские кварталы, и с каналами-улицами, выходящими на песчаные площади. Пастельные участки, бугорчатые, словно глина, и хрупкие, как кружево, уступают место коралловому Сохо из голубого, розового, неоново-жёлтого и пурпурного, переполненного потрясающими карнавалами и откровенными индивидуалистами: раскрашенными летринами, шестиполосными скаляриями, длинноносыми угольными рыбами, рыбами-наполеонами с алыми грудками, застенчивыми малышами мурен, голубыми морскими звёздами. Чёрнопёрые рифовые акулы неслышно проплывают мимо в дымчатой дали.

На островах Уитсандэй (Whitsunday Islands), на южной оконечности рифа, сияющий остров Хеймэн, отличающийся как земля и небо от тех эвкалиптов и прибрежных шалашей, что я посещал ребёнком, удивил неземной красотой, когда вертолёт, как бабочка, высадил меня на 98%-й кварцевый песок пляжа Уайтхейвэн. Этот песок поражает воображение своей белизной и прохладностью под ногами, живыми тонкими арабесками, играющими в прибрежных течениях.

Немногие станут возражать, что коралловые рифы в мире, в смысле климатических изменений и нашего выживания, ― это канарейка в шахте. Однако на каждого учёного, предупреждающего об угрозе необратимого упадка Большого Барьерного рифа, находится другой учёный, приводящий в пример риф, который адаптировался, который погиб и снова восстановился, по крайней мере, уже раз пять и его потрясающая палитра зеленовато-жёлтого, сиреневого, светло-жёлтого, фиолетового, пурпурного, лимонного и турмалинового ожила и снова цветёт.

Большой Барьерный риф выздоравливает. Важно, чтобы все входящие компоненты сходились в той точке, где способность рифа восстановиться была бы выше тех факторов, которые приводят к его упадку ― всё более тёплое море и антропогенная нагрузка. Сегодня Большой Барьерный риф по-прежнему невероятно красив. Давайте не утратим этой красоты.

Где остановиться на Большом Барьерном рифе?

Остров Лизард (Lizard Island)

На остров, который находится за 200 км на север от Кэрнса, можно попасть только частным чартером. Голым и суровым видом своих гранитных склонов остров обязан двум недавним циклонам, последовавшим один за другим ― обычному явлению в этих широтах. Но те же бури дали возможность перестроить отель на острове ― Lizard Island 5* ― в элегантном, почти пуританском стиле вилл из белой обшивочной доски и с оцинкованной крышей, расположенных среди поредевших пальм и чайных деревьев. Получаемый эффект ― это старая добрая свежесть, позволяющая голубизне, охватывающей горбатые утёсы и пляжи острова, акцентировать невероятные виды на море и небо. Нередко особенностью отелей на отдалённых островах является повышенное внимание к подаваемым блюдам, и здесь ресторан Salt Water не исключение: устрицы Blackman Bay, ябби с васаби авокадо, филе абердин-ангусской говядины в масле морского ежа, плюс не менее экстраординарные Pinot Noir и Shiraz из Виктории и южной Австралии соответственно. Подводное плавание, особенно в районе Cod Hole, отличное, а исследовательская станция на острове Ящериц ― одно из ведущих исследовательских учреждений в мире. Отель может организовать посещение станции. Несмотря на свою устрашающую внешность, аргусовы вараны, которые в своё время вдохновили капитана Кука, когда он давал название острову в 1770 году, отнюдь не опасны ― они вежливы и скромны, даже слишком.

Остров Орфей (Orpheus Island)

Вертолёт покидает Таунсвилл. Отель Orpheus Island 5* прячется здесь с 50-х. История отеля становится самоочевидной, когда Вы делаете шаг с вертолётной площадки на широкую лужайку колониальной эры, отличное место для отдыха на природе, и следуете к тёмно-синему плавательному бассейну, к бунгало под черепичной крышей и к панорамной открытой лоджии и ресторану, оформленному в деревенском стиле. Орфей служит лишь горстке счастливцев, как, видимо, в случае лишь немногих отелей, которые ставят своей целью настолько удовлетворить Ваши запросы, чтобы Вы забыли о существовании всего остального, чтобы остальной мир потерял для Вас всякое значение. Это одно из тех мест, где исчезает то, что Марта Геллхорн называет «кухня жизни». Пребывая когда-то в собственности людей из индустрии развлечений (здесь останавливалась Вивьен Ли), отель был перекуплен в 2011 году Крисом Моррисом, миллионером из сферы высоких технологий, который перестроил его «для семьи и друзей». Двадцать восемь человек обслуживающего персонала заботятся о, максимум, двадцати восьми гостях. Ни одна из комнат не имеет ключа и общая атмосфера такая же непринуждённая, как и обслуживание безупречное. Йен, садовник острова последние 16 лет, держит 50 кур, которых она ежедневно массажирует. Ещё у неё есть огород, сотворённый на местном песке. Ей нравится предлагать гостям зелёные кокосовые орехи, а Ари, шеф-повар, готовит невероятные омлеты из яиц её кур. Подводное плавание здесь трудно переоценить: в основных местах для ныряния Вы найдёте 1100 видов рыб из 1500 обитающих на рифе.

*По материалам журнала Conde Nast Traveller